Не каждый поэт в нашей стране по глубине, яркости,
правдивости своего дарования заслуживает слов «поэт в России больше, чем поэт».
Никто не знает, что для этого нужно, как должны сойтись звёзды на небе, чтобы
российский, русский стихотворец стал Поэтом. Не каждый талантливый актёр в
нашей стране (уж с чем, а с талантливыми актёрами, гениальными писателями и
бесстрашными солдатами у нас никогда не было дефицита) способен заработать, добиться
права называться Артистом.
Немного вводит в заблуждение имеющееся официальное звание
«народный артист», которое присуждается не то чтобы слишком большому количеству
деятелей культуры, но всё-таки уже воспринимается как некий формальный титул.
Только что от нас ушёл настоящи
й Народный Артист. Олег Янковский.
Очень странная это штука, настоящая любовь народа. Её невозможно заслужить только талантом. Народ может признавать дарование актёра, ценить его талант, восхищаться им, но подлинной, слепой и беззаветной любви не будет. Нет в нашей стране человека старше хотя бы лет 20, который не почитал бы Олега Даля или Евгения Евстигнеева гениальными актёрами, кто не обожал бы их роли в любимых кинокартинах, которые мы пересматриваем по третьему и четвёртому десятку раз. Но вот не было в отношении этих и многих других артистов непостижимого народного чувства, которое признавало бы их безоговорочно своими, родными людьми.
К Янковскому это чувство испытывали. Вряд ли можно говорить,
что его полюбили сразу, с первого появления на экране. Он, молодой, утончённо
красивый, представший в картинах «Щит и меч» и «Два товарища», был интересен,
им любовались, его запомнили. Но настоящего Янковского мы увидели благодаря
Марку Захарову, который не только сумел раскрыть его потенциал как театрального
актёра, но и представил нашей стране нового киногероя. Уникальность тех образов
Олега Янковского, которые он создавал во второй половине 1970-х - конце 1980-х
годов, заключалась в том, что раньше подобных персонажей мы просто не видели на
экранах. Это было странное слияние в одном человеке тех качеств, которые в
обычной жизни нам кажутся трудносочетаемыми. Янковский на экране был
одновременно и 
ироничным, и простодушным, и переполненным могучей внутренней
силой, и заблудившимся в жизненных трёх соснах, и идущим по жизни с гордо
поднятой головой, и совершенно потерявшим смысл своего существования. Он был
разным, он представал в очаровательных и не слишком благообразных ипостасях.
Общим было то, что он всегда был
настоящим.
Конечно, сыграло свою роль и его неповторимое личное
обаяние. При этом его обаяние было несколько другого рода, чем, например,
обаяние другого недавно покинувшего нас Народного Артиста, Александра Абдулова.
Глядя на Абдулова, всегда возникала мысль, что этот человек, при всей его
привлекательности, потрясающей жизнеутверждающей энергии и таланте в принципе
такой же, как и мы, просто он самый лучший из нас. При взгляде на Янковского
такого сказать было нельзя. Наверное, всё дело в генах - в нашей по
преимуществу рабоче-крестьянской стране он, потомок старинного польского
дворянского рода, воспринимался как отголосок другой эпохи. Секунды было
достаточно, чтобы заметить и понять, что человек этот из другого «материала»,
из другого «теста», что он - 
из золота
самой высшей пробы. Поэтому народная любовь к Янковскому это любовь восхищённая,
это любовь, признающая превосходство другого, которое при этом не порождало
зависти. Герой Олега Янковского это тот человек, на которого мы бы хотели быть
похожими, но прекрасно понимаем, что нам это не по плечу. И потому любим его
ещё больше - за то, что у него хватило сил, таланта, ума, сердца, души быть
именно таким.
В те дни, когда Москва прощалась с Олегом Янковским, мне довелось быть у театра Ленком. И вспоминая то количество людей, которые приносили цветы к афише последнего спектакля Олега Ивановича, гоголевской «Женитьбы», выражения их лиц, когда они хотя бы на пару минут, но обязательно задерживались у этой живой стены, без сомнений могу сказать - Янковский для нашей страны был и будет больше чем артистом. Он навсегда останется тем, в отсутствие которого мы не сможем поверить, потому что при мысли о нём всегда будем улыбаться, как он нам и советовал.
Александр Бабицкий
