Искандер Махмудов, в отношении которого в прессе уже давно сформировался стандартный титул «медный король», родился в местах, где металлургия не являлась и не является традиционной сферой производства. Уж где-где, а в Бухаре, одном из древнейших городов Узбекистана и всей Средней Азии, о переработке меди в крупных масштабах никогда особо не задумывались. Так что и для Искандера Махмудова, родившегося здесь 5 декабря 1963 года, родители (мать преподаватель иностранного языка в ВУЗе, отец рабочий-строитель) не готовили никакого «медного будущего». Они готовили ему будущее научное и по большей части заграничное – именно по настойчивой рекомендации родителей Махмудов по окончании школы поступил на факультет востоковедения Ташкентского государственного университета.
Как оказалось, родительский совет был очень мудрым. Искандеру Махмудову в дальнейшем очень пригодилось отличное знание иностранных языков (в его лингвистической копилке, помимо родных узбекского и русского, ещё арабский и английский). Да и бесценный опыт ведения коммерческих переговоров он получил благодаря своей основной специальности. Дело в том, что факультет востоковедения Ташкентского университета обладал определённой спецификой. Выпущенные из его стен специалисты зачастую использовались для работы по внешнеэкономической линии в арабских странах. После окончания университета Махмудов определённое время работал сначала в Ливии, а затем в Ираке. Так как советские военные (в Ливии Махмудов работал с поставками вооружений) и строители (это уже в Ираке) далеко не всегда владели арабским языком, то молодому переводчику приходилось фактически самостоятельно вести деловые переговоры. Как раз тогда и были заложены основы той переговорной дипломатии Махмудова, которая впоследствии сослужила ему хорошую службу в не всегда прозрачно чистой воде российского бизнеса 1990-х годов.
Когда Махмудов во второй половине 1980-х вернулся в Ташкент, он обнаружил, что экономическая и политическая ситуация здесь значительно улучшилась. Начавшаяся перестройка если и сулила радужные перспективы, то только в Москве. Куда Искандер Махмудов и отправился в поисках счастья. В советской столице он начал деловое сотрудничество со своим знакомым, предпринимателем Михаилом Черным, с которым и делал первые шаги на торговой ниве, с 1991 по 1994 годы, возглавляя маркетинговое направление в бизнес-структуре Черного. С 94-го Махмудов предпочёл отправиться в самостоятельное «плавание», избрав для этого тот океан возможностей, который предоставлял российских сырьевой рынок. Из всего многообразия сырья Искандер Кахрамонович выбрал медь и с тех пор не жалел об этом (во всяком случае, до совсем недавнего времени точно). В середине 1994 года он возглавил «Промышленно-финансовую компанию «Мета Сервис»», которая занималась продажей меди за рубеж. Освоившись на медном рынке, завязав необходимые связи, главной из которых, конечно, было знакомство с Олегом Дерипаской, Махмудов через пару лет решает от чисто торговых функций перейти ещё и к функциям производителя меди. Для этого он разрабатывает простую, но эффективную схему. Общий смысл её заключается в том, чтобы использовать уже накопленные финансовые ресурсы для заключения контрактов с меднодобывающими предприятиями на основе предоплаты. Махмудов платил предприятиям деньги за медь, которая должна быть ему поставлена в течение полугода или даже года. Нередко случалось так, что менеджмент этих предприятий, в большинстве своём всё ещё состоявший из советских партийных работников, полученными средствами пользовались неэффективно и к наступлению момента поставки предоплаченной меди не могли расплатиться ничем иным, как собственно предприятием.
По такому сценарию в 1996 году Махмудов стал собственником и генеральным директором одного из ведущих уральских предприятий по добыче медной руды, Гайского горно-обогатительного комбината. Спустя несколько лет в собственности Махмудова было уже несколько подобных предприятий, что позволило ему в 1999-ом создать Уральскую горно-металлургическую компанию, которая довольно быстро стала ведущим игроком на медном рынке России. К концу 2000-х годов УГМК контролировала около трети всей добычи меди в России. Кроме того, Махмудов начал скупать предприятия по переработке чёрных и цветных металлов, планируя расширить сферу своих металлургических интересов (в частности, его фамилию нередко называли в связи с возможной покупкой акций Магнитогорского металлургического комбината). Также Махмудов предпринимал определённые шаги по инвестированию средств в химическую промышленность (кемеровский химический комбинат «Азот») и транспортную отрасль (специализированный порт «Ростерминалуголь»).
Однако все эти планы по развитию и расширению своей компании Искандер Махмудов вынашивал вплоть до начала 2008 года, когда он был одним из наиболее богатых людей России с состоянием в более чем 12 миллиардов долларов. Но металлургическая промышленность стала одной из тех отраслей, которая в наибольшей степени пострадала от мирового финансового кризиса. И Махмудов почувствовал это в полной мере на собственном кошельке – за год его активы потеряли в цене почти вчетверо, в 2009 его состояние оценивалось уже «всего лишь» в 3 миллиарда 300 миллионов долларов. Понятное дело, что в таких условиях Махмудову не до планов о расширении, ему бы сохранить то, что он сможет оставить в наследство единственному сыну от первого брака.
Александр Бабицкий
