Трудно сказать, что подвигло советское руководство остановить выбор именно на этом автомобиле. Ряд экспертов и по сей день считают, что в мире на тот момент существовали и более удачные модели. Известно, что среди претендентов на подряд рассматривались Saab, Opel, Renault, Volkswagen и якобы даже BMW. Однако выбор пал на итальянский Fiat. По всей видимости, были на то и политические мотивы - тогда в Италии вновь были сильны позиции коммунистов, и, вполне возможно, Советский Союз таким контрактом (его сумма составила $320млн.) выказал свою поддержку итальянской компартии. Более того, при этом итальянцам дали заработать еще несколько миллионов, ибо соглашение предусматривало оплату контракта кредитом банка Instituto Mobiliare Italiano, который выделялся советскому Внешторгбанку под 5.6% годовых.
Русское название города - Ставрополь-на-Волге, где начались работы по строительству ВАЗа, коммунистам, разумеется, пришлось не по нраву. И город, ставший кузницей фиатовских автомобилей, был назван именем революционера, который в 20-е годы прилагал максимум усилий для того, чтобы компанию Fiat погубить.
Хорватский ларчик
Лицензия была куплена на три модели Fiat - те, что в СССР стали называться ВАЗ-2101, 2102 и 2103. Первые испытания Fiat-124 в СССР показали, что автомобиль требует адаптации под местные условия. В результате итальянцы по просьбе трудящихся модель заметно переделали. Во-первых, кузов, пружины подвески и шаровые опоры, рассчитанные на эксплуатацию по дорогам Италии, почему-то не выдерживали качества дорог, созданных строителями коммунизма, и их пришлось усилить. Во-вторых, для советской модели был создан новый двигатель (64 л.с.), который имел большой резерв модернизации: увеличилось межцентровое расстояние (цилиндры встали просторнее). Это стало залогом уникально долгой для мотора конвейерной жизни, поскольку позволило впоследствии спокойно наращивать рабочий объем. Так, на сегодня он составляет 1,8 литра уже у «Нивы». Также двигатель получил верхний распредвал, а диаметр цилиндра стал больше на три миллиметра (с 73 до 76 мм), ход поршня уменьшился с 71,5 до 66 миллиметров - двигатель стал более короткоходным, а, значит - более приемистым. Диаметр накладок сцепления увеличили со ста восьмидесяти двух до двухсот миллиметров. Из-за быстрого износа задних дисковых тормозов Fiat-124 от них отказались в пользу барабанных (говорят, на тестовых образцах «Фиата» колодки стирались песком за пару тысяч километров). Также машине добавили клиренса - со 164 до 175 мм, правда, только в передней части, так как сзади это не позволил сделать картер неразрезного моста. Некоторые изменения претерпел и салон. Передние сидения сделали раскладывающимися, что позволяло создать в салоне два (правда, не слишком уютных) спальных места. Вот таким получился Fiat-124 в советском варианте. Осталось его переименовать. Тут, понятное дело, обошлись уже без помощи итальянцев.
Вариантов было множество: «Катюша», «ВИЛ-100» (Владимир Ильич Ленин 100), «Директивец», «Новорожец» - советский народ с присущим ему энтузиазмом пылко откликнулся на конкурс журнала «За рулем». По разным источникам от 30 до 50 тыс. читателей прислали свои варианты названия первому автомобилю ВАЗа. И хотя название «Жигули» известно всем и каждому, все же лучшим вариантом стало придуманное чуть позже «Лада». Дело в том, что в начале
70-х ВАЗ со своими автомобилями вышел на международный рынок, где с названием приключился казус. Мало того, что для иностранного уха название вазовской машины было непривычным, так еще и сразу в нескольких языках оно имело не очень-то приличные созвучия - например, в венгерском языке есть абсолютно нецензурное выражение, звучащее как «щикули». Таким образом, по крайней мере на международной арене, судьба «Жигулей» была предрешена. Именно с 1973 года у «Жигулей» появилось импортное наименование «LADA». На счастье, тут никаких накладок обнаружено не было, если не считать того, что, опять же, в венгерском языке близкое по звучанию слово обозначает «сундук», а в хорватском подобное слово - «ларь, ларец».
Сегодня, пожалуй, в каждом городе бывшего СССР, наряду с памятниками Ленину и Дзержинскому, на улицах имени II-го Интернационала и Розы Люксембург, можно запросто увидеть и «копейку». Тот самый легендарный Fiat-124 образца 1965 года, призванный улучшить быт советского гражданина и удержать, тем самым, авторитет коммунизма в мире. Вот только самого коммунизма на планете становится всё меньше. А в бывших социалистических республиках всё меньше этих самых вперед показывающих памятников и всё меньше труднопроизносимых названий улиц и бульваров. Упорствует в этом только Россия. Здесь бережно хранят мавзолей, а город Тольятти своим названием по-прежнему напоминает о революционере, который так и не смог уничтожить компанию Fiat. И там по-прежнему потомки 124-го «Фиата» в виде «четверок» и «семерок» сходят с конвейера. И плевать, что машина эта по всем техническим показателям экономичности и безопасности соответствует лишь 1965 году, но никак не XXI-му веку. Зато от российского вооружения, баллистических ракет и атомоходов, истребителей и прочей железно-бомбовой кибернетики современники приходят в ужас. Ну а что автомобили? Мелочь какая… Можно и на американских ездить, как товарищ Сталин, ведь это так патриотично!
Владимир Бурылин
